Сергей Лукьяненко - Глубина [сборник]
— А где графики? — недоуменно спросил Пат. Я игнорирую вопрос, Чингиз что-то быстро и тихо объясняет. Наверное, значение слова «резюме»…
«Первые проявления послежизни замечены на пятом месяце эксперимента. Опережение скорости нормальных человеческих реакций, фиксируемое только на аппаратном уровне, отставание между выходом человека из дип-гипноза и исчезновением виртуального персонажа. К концу года у всех участников эксперимента возник эффект „ведения“. Находясь в виртуальности, они испытывали состояние, сходное с состоянием наркотического опьянения, ощущение, что тело действует самостоятельно, беседа ведется кем-то со стороны. При этом практически не возникало ощущение насильственности „ведения“, все, сказанное или сделанное, воспринималось как собственная нормальная реакция на происходящее. Окончательным доказательством существования после жизни является поведение виртуального персонажа после принудительного разрыва связи с человеком-оператором. Вначале наблюдались кратковременные паузы, „замирания“ персонажа, неадекватные реакции на окружающий мир, после чего следовал короткий период внешне осмысленных и укладывающихся в рамки поведения оператора действий. В ходе повторных экспериментов период „замирания“ сокращался, пока не перестал фиксироваться аппаратными методами. Время самостоятельного существования виртуальной модели достигало в отдельных случаях нескольких часов, а в рекордном случае — двадцати шести часов тринадцати минут, что превышает доступный человеку естественный период пребывания в глубине. Внешне модели выглядели вполне естественно, поддерживали общение на бытовые и специальные темы. Отмечены субъективно удачные шутки, проявления эмоций, депрессивные реакции. В трех случаях зафиксированы творческие действия, аналогов которым не обнаружено. Однократно виртуальная модель проявила ярко выраженные интуитивные способности».
— Блин, — говорит Падла. — Блин и блин. Они создали ИИ!
— Да не в этом дело. — Чингиз садится рядом со мной. — Леонид, ты понял?
— Копия, — соглашаюсь я. — Копирование личности. Перенос себя в виртуальный мир. Без переписывания памяти, которое все равно никто не умеет делать. Ты просто оставляешь слепок своей личности в глубине… и слепок оживает. Подтягивает доступные ресурсы. Имитирует человеческое поведение…
— Но это имитация. — Падла косится на Пата. — Послушай, дите, ты бы согласился поселить в глубине своего двойника?
Парнишка размышляет недолго:
— Ну это же эф пять, а не эф шесть… верно? Пускай. Здорово даже. Я вышел, а он там оттягивается по полной! Потом мне все рассказывает.
Он хихикает, явно размышляя, что натворил бы в глубине без всякого контроля.
«Третий режим проверки проводился с использованием технических возможностей „Глубинного контейнера“. К сожалению, чистота экспериментов несколько нарушалась двадцатичасовым барьером пребывания в виртуальности, перейти который пока не удалось. Тем не менее результаты выглядят наиболее успешными. На данный момент подопытные находятся в Диптауне около трех месяцев. Эффект послежизни стал проявляться к концу первой недели пребывания в глубине. К середине второго месяца виртуальный персонаж: полностью переходит на круглосуточную активную деятельность. Ощутимых изменений в реакциях и поведении во время сна человека-оператора, равно как во время его выходов из дип-гипноза, не замечено. Независимыми экспертами персонаж воспринимается адекватно, участвует в общественной жизни своего круга, проявляет свойственные оператору интеллектуальные, эмоциональные и сексуальные реакции. Значительные изменения отмечаются лишь в поведении людей-операторов. Резко снижается интерес к реальному миру. Отмечается эмоциональная холодность и некоторая принужденность в общении с людьми вне Диптауна, в том числе и с ранее значимыми индивидуумами. Вне „Глубинного контейнера“ или без обычного компьютера оператор нервничает, легко возбудим, повышается склонность к алкоголизации и употреблению наркотиков. Сексуальные реакции снижаются до минимума. Способности к анализу ситуации и интеллектуальная деятельность, однако, не страдают. Операторы проявляют максимум изобретательности, чтобы добиться дальнейшего продолжения эксперимента. В поведении выявлена значительная корреляция с процессами, возникающими при наркозависимости. Интерполяция данных позволяет предположить, что у операторов, задействованных во втором режиме проверки, подобные эффекты появятся к концу второго года эксперимента».
Все молчат.
Все думают о своем.
Я тоже.
Именно это убило Ромку. Не просто известие о том, что Дибенко довел дело до появления искусственного интеллекта. Не только информация о возможности копирования своего «я» в виртуальный мир.
Вот что заставило его паниковать, убегать с файлом, прятать его, путать следы.
Будущее он увидел. Человеческое будущее. Не людей, которые ходят в глубину работать, отдыхать, дружить и любить. И даже не людей, для которых глубина — лишь воровство, свара, подлость, разврат.
Миллионы придатков к виртуальным сознаниям. Миллионы живых автоматов с красными воспаленными глазами и дряблыми мускулами, миллионы разрезанных на куски половинок, рвущихся к мониторам, шлемам, «Глубинным контейнерам», к чему угодно — лишь бы электронная игла пронзила разум, сшивая их в единое целое с потерявшейся в глубине частью…
Вот оно, наше будущее. Сладкий рай элоев, живущих в виртуальных садах.
Ну и стада морлоков, конечно же. И не обязательно, что по ночам морлоки будут обчищать квартиры элоев и вгрызаться в сладкую плоть. Время ночных монстров прошло, мистер Уэллс. Вам повезло, британский мечтатель. Информация — власть, всемирная сеть — власть, шарахнуть ядерной ракетой вполне можно из глубины, роботов-полицейских тоже можно научиться делать. А обнести бетонные бункеры с «Глубинными контейнерами» колючкой под током и поставить к автоматическим пулеметам того же Императора из «Лабиринта» — совсем не сложно.
Впрочем, к чему все эти страхи?
И без того будет невесело.
«Учись хорошо, сынок, сможешь в раю жить…»
«Да к чему нам этот отпуск? Лучше купим себе „Глубинный контейнер“! В глубине отдохнем!»
«А сосед-то, слышал, помер неделю назад? Мне вчера его виртуал рассказал. Посидели, выпили за упокой бренного тела…»
— Это бессмертие, — резко говорит Чингиз. — При достаточно долгом пребывании под «искусственной натурой» виртуальная личность может стать полностью автономной. Наверняка.
— В гробу я видал такое бессмертие… — как-то не слишком убедительно бурчит Падла.
— Вот не зарекайся. Станет гроб поближе — задумаешься.
— А я бы попробовал, — радостно сообщает Пат. — В полный рост!
— И остался бы в глубине навсегда наглым пацаном… — замечает Чингиз.
— Захотел бы, так остался. Какая разница?
— Ребята, что мы собираемся с этим всем делать? — спрашивает Маньяк.
Вот так всегда. Сидишь, перевариваешь полученную информацию, а тебя заставляют отвечать на вопросы.
И что самое обидное — на вопросы, не имеющие ответа.
— Уничтожить файл, как хочет Дибенко, это необратимый поступок, — говорит в пространство Маньяк. — Я бы не советовал…
— Отправим на мою машину? — предлагает Чингиз. — А?
— Почему на твою? — Я захлопываю томик. — А на мою? На машину Маньяка?
— В мою квартиру, полагаю, войти труднее, чем в чью-либо другую.
— А в виртуальности?
— Ключи. Закроем моим, твоим… несколькими ключами. После этого файл будет доступен, лишь если мы примем общее решение.
— Закрывайте вы, ребята, — говорит Маньяк. — Вчетвером. Вы живете в одном городе… это разумнее. Наше мнение вы учтете в любом случае, полагаю?
Часть четвертая
Зеркало
00
Глубина-глубина, я не твой…
Я снял шлем. Подумал немного и водрузил его на монитор, поверх забавных фигурок из яркого синтетического меха. Они у меня давно, с какой-то крупной компьютерной выставки… сидят тихонечко, приклеенные к монитору, смотрят на меня прозрачными бусинками глаз. Может быть, шепчутся иногда о своем… когда я ныряю в очередной раз.
Ну что, дайвер, доигрался?
— Вика, выход. Окончание работы.
— Выполняю.
Я успел заметить время на гаснущем экране. Половина первого ночи. Ничего… нормально поработал. Голова болит, но не так сильно, как я боялся.
«Лабиринт» мы хакнули. Мост я преодолел. В Храм вошел. Файл получил. Да еще и оружие из рук Дибенко… запретное оружие, о котором я так и не сказал ребятам.
